Наперекор всему - Страница 19

Элизабет рассмеялась, покачивая головой.

– О, Том! – воскликнула она, признательно глядя ему в глаза. – Какой же ты все-таки замечательный! Сейчас ты развил целую философскую теорию, и все только для того, чтобы оказать мне моральную поддержку. Спасибо тебе за это.

– По крайней мере мне удалось хоть немного поднять твою самооценку? – с затаенным волнением спросил он.

– Удалось, – с улыбкой ответила Элизабет.

– Ну что ж… – Том красноречиво покосился на опустевшие бокалы, – тогда давай веселиться!

– Давай! – с энтузиазмом согласилась Элизабет.

Оставшаяся часть вечера пролетела для Элизабет, словно в каком-то угарном чаду. Она еще до приезда в «Шахерезаду» чувствовала себя немного пьяной, а когда они с Томом основательно налегли на спиртное, Элизабет, что называется, понесло. Стоило ей набраться, как у нее развязался язык и она выложила Тому про себя абсолютно все. Она рассказала про учебу в колледже, про свои любовные приключения, неудачи на работе. Словом, поведала о себе все, что только можно было. В процессе рассказа Элизабет то и дело просила Тома подлить ей вина. А так как еда уже не вмещалась в ее желудок, то Элизабет почти не закусывала. И когда на столе появился вожделенный торт с миндалем и курагой, Элизабет, съев кусочек, почувствовала приступ тошноты.

И начался сущий кошмар, длившийся так долго, что Элизабет утратила чувство реальности. Сначала Том потащил ее в туалет, где Элизабет основательно вырвало. Потом, так как тошнота все не проходила, Том повел ее на стоянку машин, надеясь, что ночной холод поможет ей прийти в чувство. Там Элизабет снова вырвало, и даже не раз, а целых три. Однако, несмотря на это, а также на таблетки от алкогольного отравления, которыми напичкал ее Том, Элизабет не становилось лучше. Голова у нее кружилась и отчаянно болела, словно ее распирало изнутри. Последнее, что помнила Элизабет в тот вечер, это мелькавшие перед ее глазами огни уличных фонарей и реклам, такие яркие, что у нее резало от них глаза. А потом наступил абсолютный мрак.

7

Проснувшись наутро, Элизабет тотчас вспомнила свои вчерашние злоключения, и ее сердце наполнилось ужасом. Однако голова была на удивление ясной и почти не болела. Только во рту было сухо, как в раскаленной пустыне. Но на низенькой тумбочке рядом с кроватью стояла бутылка с минеральной водой, и Элизабет радостно утолила жажду. После этого она почувствовала себя совсем хорошо и даже смогла переместиться из лежачего положения в сидячее. И только тут осознала, что снова находится не у себя дома, а в спальне Тома.

– О черт! – в замешательстве воскликнула Элизабет. Я опять провела ночь в его постели и опять абсолютно не помню, как я здесь оказалась! Нечего сказать, хорошенькие дела!

– Проснулась, Бет? – раздался из соседней комнаты голос Тома. А затем Элизабет увидела и его самого. Он был в уже знакомом Элизабет белом махровом халате, и его волосы были влажными, вероятно после душа. – Доброе утро, дорогая. Как ты себя чувствуешь?

– Кажется, нормально. И меня это очень удивляет.

– Ничего удивительного, просто те таблетки, что я дал тебе вчера, начали действовать.

– Да, вот только немного поздновато.

– Нет, просто я не догадался вовремя их тебе дать. Таблетки от похмелья нужно употреблять до начала возлияний, а не только после. Но я не ожидал, что ты так рьяно набросишься на спиртное. – Том посмотрел на Элизабет с добродушной усмешкой. – Вчера ты побила все рекорды по разовому употреблению вина.

– А ты не мог меня остановить? – с упреком бросила Элизабет.

Том ласково рассмеялся.

– Я пытался, но куда там! Ты же не хотела ничего слушать. Легче остановить локомотив, мчащийся на полном ходу, чем разгулявшуюся Элизабет Джемисон.

– Да-а! – смущенно протянула Элизабет. – И такое случается уже второй раз за недолгое время нашего общения. Могу только догадываться, что ты теперь обо мне думаешь!

– Ты уже говорила это три дня назад, – напомнил ей Том. – И мой ответ остается тем же. Я думаю, что ты самая обворожительная женщина на свете!

– Ну-ну! – недоверчиво хмыкнула Элизабет. – Не сомневаюсь, что в те минуты, когда я опорожняла свой желудок в твоем присутствии, я выглядела крайне обворожительно!

Том подошел к Элизабет и нежно потрепал ее по волосам.

– Успокойся, глупышка! Разве ты забыла, что я врач? А врачи всегда относятся терпимо к таким вещам. Обычный физиологический процесс, не более того.

– Но ведь я испортила тебе вечер!

– С чего ты взяла? Нет, Бет, ошибаешься. Наша вчерашняя вечеринка удалась на славу. Пожалуй, мы могли бы гудеть до самого утра, если бы не тот дурацкий торт. Это его проклятый крем произвел в твоем желудке революцию. А в остальном все было отлично. Поверь мне, я уже сто лет так не веселился.

Элизабет бросила на него подозрительный взгляд.

– Интересно знать, и над чем же ты так веселился? Уж не надо мною ли?

– Нет, – с теплой улыбкой возразил Том. – Мне просто было весело рядом с тобой. И очень хорошо.

– Значит, я не показалась тебе скучной?

– Скучной?! Да ты один из самых интересных людей, которых я только встречал в своей жизни! Веселая, остроумная, на редкость приятная собеседница. Жаль, что ты нечасто бываешь такой. Но, думаю, причина не в тебе. Просто твоя жизнь в последнее время была не слишком веселой.

– Это правда, – вздохнула Элизабет. – Веселого в моей жизни за последние десять лет было мало. Пока я училась в колледже, еще куда ни шло, а потом… – Она обреченно махнула рукой.

Том строго посмотрел ей в глаза.